В конце осени простые люди считают цыплят, а их кумиры — гонорары. Начинается предновогодний чес. Причем за микрофон берутся даже те, кто все остальное время не появляется ни в телевизоре, ни на радио. Даже не знаешь, живы ли они. Но вдруг всплывают откуда-то артисты и группы нашей молодости — Boney M, Ottawan, Pupo, Smokie…
фото: Феликс Грозданов
Ежегодно они смахивают нафталин с костюмов и приезжают в Москву, чтобы спеть нестареющие хиты. Через пару дней выходят с этими же шлягерами на питерскую сцену, а дальше до середины января разлетаются по селам и поселкам нашей необъятной.
Лиз Митчелл гордится, что уже двадцать лет каждые осень и зиму проводит в России. «В течение года я — бабушка троих внуков, а с приближением холодов становлюсь артисткой и зарабатываю на жизнь, — призналась певица. — Проехала уже всю вашу страну — от Камчатки до Калининграда. В этот раз, правда, впервые изменила правилам: в декабре буду выступать в Швейцарии и Англии. Но опять же для русских».
Стоит заметить, что зарабатывает таким образом не только Лиз, но и остальные участники основанного еще в 1975 году коллектива Boney M. Почти каждый из них ездит с собственным составом бэк-вокалистов под этим названием. А для оправдания в афишах пишут, что «feat» — мол, «при участии» такого-то. Так что в Хабаровске и Курске, как в свое время «Ласковый май», могут одновременно звучать шлягеры про Sunny и Rasputin.
Солист французской группы Ottawan Жан-Батист Патрик тоже поет сегодня только для русскоязычной аудитории. «Я живу в Барселоне, а там есть жилье у многих россиян, вот для них и выступаю». Он уже знает два десятка русских фраз, так что проблем с коммуникацией не испытывает.
На родине о серьезных сценах этим артистам уже давно мечтать не приходится, зато в Москве им дают престижный «Олимпийский», где прежде пели Мадонна, Милен Фармер и Джордж Майкл. И двадцати тысячам зрителей, которые в пионерских галстуках и пилотках пляшут под незамысловатые шлягеры, плевать, в общем-то, на то, что артисты не попадают в свою же тридцатилетней давности «плюсовую» фонограмму, что часто с трудом двигаются… Главное — ностальгия по времени, когда ты был моложе, красивее и, в общем-то, счастливее.
фото: Феликс Грозданов
«Вы с 1989 года поете про «пьяного бармена», который «тоже является частью Вселенной», — не устали?» — спрашиваем у Александра Иванова из группы «Рондо». Тот, позвякивая металлическими фенечками — рокер же как-никак! — оправдывается: «Кто-то из моих коллег сказал, что новые песни пишут те, у кого старые плохие, — вот я с ним солидарен». А на вопрос, сколько сегодня у него концертов в месяц, артист обижается: «Я востребован, меня часто приглашают!»
Подошел Стас Намин и встрял в разговор: «А я вообще не выступаю теперь, ибо есть занятия поинтереснее. У меня большой строительный бизнес, я запускаю воздушные шары — словом, на жизнь хватает, я даже пенсию не оформлял».
Вообще, все эти Саманты Фокс, Си Си Кетчи и прочие Бонни Тайлеры, плакаты с изображениями которых в конце 80-х висели в спальнях советских подростков, сегодня представляют собой довольно унылое зрелище. Их время ушло, но как же хочется по-прежнему казаться всем королевой, секс-символом, дивой! Шорты покороче, декольте поглубже, начес попышнее — и вот ты снова кричишь: «Привет, Россия, как дела?!»
